Резонанс

Искажение реальности, или Случайные ляпы

Ошибки бывают разные. И далеко не все они связаны с нарушением правил русского языка. Литературным редакторам часто приходится иметь дело с искажениями реальности. Не в обыденной жизни, конечно, а в книгах. Такие искажения — следствие не безграмотности автора, а его невнимательности, небрежности и забывчивости. Они чем-то похожи на случайные опечатки, их не всегда легко заметить в тексте. Но, замеченные внимательным читателем, эти ляпы всегда вызывают у него недоумение.

Это не часть сюжета фантастического произведения, а мелкие и малозначимые факты, которые появляются в тексте, будто совсем из другой реальности. И ни автор, ни герой их не замечают, а вот внимательному читателю такие странности заметны. Они снижают доверие к профессионализму автора, да и в герое заставляют сомневаться.

Например, автор пишет, что герой, прицепив к поясу палаш, отправляется на важную встречу. А потом через пару страниц текста тот же герой, столкнувшись с бандитами, выхватывает шпагу. Автор не понимает , в чём различие между этими видами холодного оружия? Герой где-то потерял палаш и нашёл шпагу? Или автор просто забыл, чем вооружил своего персонажа двумя страницами ранее?

Или другой, часто встречающийся случай альтернативной реальности. Девушка собирается на свидание/встречу с друзьями и тщательно выбирает наряд. Автор описывает и фасон, и цвет платья, уделяет внимание форме рукавов и подола. А когда спустя изрядный кусок текста героиня возвращается усталая, то ей хватает сил только на то, чтобы снять джинсы и упасть в кровать.

У девушки джинсы были под платьем? Или автор не потрудился сообщить, что она где-то переоделась? Нет, это результат забывчивости, просто ляп — опечатка в книжной реальности.

Вещи в книгах по ходу повествования могут менять цвет, фасон, функции: дилижанс превращается в карету, картуз — в цилиндр, фрак — в сюртук, а балетки обретают каблук. Ну а что такого? Автор что хочет, то и пишет в своём произведении. Так, по крайней мере, утверждают некоторые защитники писательского произвола.

Подобных «опечаток» встречается много, в том числе и в книгах солидных авторов. Это случается, когда и писатель, и редактор сосредоточены на стилистике и грамматике текста, а на другое не обращают внимания.

Как правило, описываемые события имеют определённую длительность и занимают какое-то время. Но случается, что в книге это время по воле автора растягиваются или, наоборот, сжимается. Сжатие может ещё быть оправдано тем, что вовсе не обязательно описывать всё, что происходит с героем. Поэтому нормально, когда герой утром пошёл на работу, а через пару строчек уже вернулся домой. Действительно, что там интересного описывать на этой работе?

Но случается и по-другому. Так в одной книге я прочитала, что герои выехали утром и прибыли в другой город к обеду. Через несколько абзацев автор сообщил, что их пригласил на обед тот, с кем они хотели встретиться. Герои погуляли по городу, сходили в библиотеку, где изучили древний гримуар, сняли комнату в гостинице, занялись там сексом, отдохнули, обсудив дела. Потом всё же отправились на обед. Может, автор забыл сообщить, что приглашение было на следующий день? Или это опять альтернативная реальность, где время подчиняется желаниям героев?

Такие парадоксы характерны не только для современных авторов. Совершенно вольно со временем обращался Лев Толстой. Герои романа «Война и мир» словно движутся в разных временных потоках. Например, Наташа Ростова в книге появляется в 1805 году, когда ей исполнилось 13 лет. В это же время, как пишет автор, её сестре Вере — 17 лет. А когда Наташе исполняется 16 лет, Вере уже 24 года. Это как? Разница в возрасте увеличилась в два раза. Кстати, это общеизвестный среди литературоведов факт.

В том же романе «Война и мир» беременность жены князя Андрея Болконского длилась не менее 11 месяцев. Здесь, правда, точный срок не указывается. Но можно легко подсчитать. В июле 1805 года княгиня Лиза уже заметно беременна, и даже не выезжает по этой причине в свет. Явно не менее трёх месяцев. А рожает она, дождавшись приезда мужа с войны, в марте 1806 года.

Ещё один результат забывчивости автора — это потеря персонажа. Нет, когда кого-то из героев убивают, и все вокруг кричат: «Мы его теряем!» — это понятно. Но иногда персонажи просто теряются, забытые писателем.

Где-то в начале книги они появляются в тексте и даже активно действуют, обласканные вниманием автора. Но потом писателю, увлечённому приключениями главных героев, становится не до второстепенных персонажей. И они тихо и незаметно исчезают со страниц. Разве что внимательный читатель с недоумением вспомнит об их существовании. Грустно, правда?

Например, когда доктор Ватсон только знакомится с Шерлоком Холмсом, он упоминает о том, что у него есть щенок бульдога. Но потом о нем автор нигде не вспоминает. Но щенок, ладно. Михаил Булгаков в романе «Мастер и Маргарита» целую ведьму потерял. Помните ведьмочку Геллу? В финальной сцене полёта свиты Воланда её в ней нет. Или она изначально местная была? Но об этом писатель нигде не пишет, в тексте она воспринимается, как часть окружения Воланда, но потом теряется.

А у Шекспира в середине пьесы «Король Лир» исчезает даже один из ключевых персонажей – шут. Речь, конечно, идёт не о старом фильме с Олегом Далем в роли этого шута, об оригинальной пьесе.

Но такие потери характерны, конечно, и для современных авторов. Случается, автор заведёт герою какую-нибудь животинку, а потом не знает, что с ней делать, как вплести в сюжет, и забывает. Может потеряться дворецкий, кучер, а то и подруга.

Имя персонажа — это важный его атрибут, и первое, что должно запомниться читателю. Но автор и сам частенько имена забывает, особенно если в книге довольно много действующих лиц. И даже главный герой может быть то Джоном, то Джеком, то Джеймсом.

Хитрые авторы, зная об этой проблеме, заводят карточки с именами и характеристиками персонажей или составляют табличку. Но если этим заниматься лень, тогда случается, что герои меняют имена. Дело тут даже не в небрежности, а в банальной забывчивости, а, возможно, в торопливости.

Если у Л. Н. Толстого была проблема со временем, то у Ф. М. Достоевского встречается путаница в именах. Так в «Преступлении и наказании» писатель упоминает трёх детей Мармеладовых: Полю, Колю и Лиду. В конце романа Лида не только сменила имя, но и пол — дети стали Полей, Колей и Лёней. А в романе «Подросток» вдова Дарья Онисимовна, в конце книги становится Настасьей Егоровной.

Странно не то, что Достоевский допустил ошибки — он часто писал свои произведения в спешке из-за необходимости выполнить условия договора с издательством. Но его книги редактировались, и этого не заметил даже редактор.

В настоящее время, чтобы по возможности избежать альтернативной реальности в произведениях литературные редакторы крупных издательств составляют специальный паспорт для корректора. В него вносятся все имена, географические названия и термины, встречающиеся в книге, а также комментарии к ним (кто есть кто).

Надеюсь, статья будет полезна и поможет вам обратить внимание на эту проблему в работе писателя. Альтернативная реальность хороша, только если предусмотрена сюжетом.

Wiki